Замок имел в плане форму четырехугольника размером 170Х120 м, окруженного высоким земляным валом с бастионами по углам. Вал был обмурован камнем до самого верха и переходил в такой же бруствер.

За бруствером были сделаны стрелковые ячейки, окопы, шла дорожка, которой пользовались защитники во время осады. Со стороны замкового двора брустверная линия огня защищалась еще одной каменной стенкой. Просторный замковый двор окружали три здания. Напротив въездных ворот, на оси въезда, стоял главный корпус с княжескими покоями. По углам прямоугольного здания возвышались традиционные для Белоруссии 8-гранные башенки, однако они уже утратили свое оборонное значение. Центр фасада украшал ризалит.

Справа от входа на замковый двор стоял массивный трехэтажный корпус с высокой часовой башней. Здесь же, видимо, размещались казармы и отдельные хозяйственные службы.

Третье здание -- двухэтажный хозяйственный корпус стоял на дворе слева от въезда. Характерно, что вал Несвижского замка заслонял собой от обстрела весь первый этаж здания. Внутри вала, имевшего сводчатые помещения, располагались отдельные подсобные службы, а также четыре тайных выхода. Позднее, в XVII в., на бастионах возвели башни.

С внешней стороны водяного рва шла широкая дорога, которая защищалась невысокой земляной насыпью. С запада и севера от насыпи находился ров, а с остальных сторон -- глубокие пруды.

С запада подход к воротам укреплялся треугольным шанцем, от которого отходили две дороги. Чтобы защитить подступы к замку с северной стороны, напротив него, на левом берегу реки Уши, соорудили большой бастион, который контролировал подступы к мосту.

Все вышесказанное позволяет утверждать, что Несвижский замок стал родоначальником нового типа бастионных укреплений в Белоруссии -- так называемой новоитальянской системы.

Некогда Несвижский замок считался одним из самых мощных и совершенных. В нем никогда не ощущался недостаток в артиллерии, ручном огнестрельном оружии и военной амуниции. Здесь всегда стоял большой гарнизон.

Ранее, чем где-либо в Белоруссии, в Невиже была создана литейная пушечная мастерская -- людвисарня. Уже в 1576 г. здесь отлили первую партию из семи пушек -- «подделков», стрелявших 2-фунтовыми ядрами. Этим же годом датируется мортира -- «моджер спижовый». Две пушки -- «2 подделка в осаде дубовой слесарской работы с колами и осями добре окованными и обрефованными» были отлиты в следующем 1577 г. Несвижская «делолейня» в 1597 г. отлила серию пушек и мортир, которым дали имена христианских святых: «Святой Иоанн», «Святой Марк», «Святой Лукаш», «Святой Михаил», «Святой Рафаил», «Святой Матвей», «Святая Марконеза». Выпуск пушек в 1598 г. несколько замедлился в связи с тем, что для замков Несвижского и Мирского отливалась партия часовых колоколов. За свой мелодичный звук они получили название «цимбалы». Голос цимбал звучал на протяжении 300 лет, отбивая каждый час и каждые 15 минут.

Однако в том же 1598 г. начинается отливка новой партии пушек и мортир, которая растянулась на несколько лет. Каждому орудию давалось оригинальное название, вырезавшееся на стволе по-латински с оригинальной расшифровкой названия. Так, в 1598 г. была отлита мортира «Крокодил». В следующем, 1599 г., мортира «Саламандра», пушка, стрелявшая огненными ядрами, пушки «Цербер», «Гидра», а также мортиры «Святой Юрий», «Святой Александр», «Святой Георгий». К ним в 1600 г. добавились «Святой Крыштоф», «Бахус», «Виноград», «Сова», «Попугай», «Кубок», «Цирцея». Затем последовал перерыв и лишь в 1602 г. отлили пушку «Мелюзина».

Отливкой пушек в Несвиже в конце XVI -- начале XVII в. руководил мастер -- немец Герман Мольтц-фельд. Однако этот сложный и многотрудный процесс был делом рук большого квалифицированного коллектива ремесленников, основу которого составляли местные мастера-белорусы. Они участвовали в создании форм для отливки орудий, «доводили ствол», отливали бронзовые украшения в виде листьев различных растений, виноградных лоз и гроздьев, птиц, зверей, изображений святых. Они напаивали отлитые буквы латинских надписей, изображения святых, ставили орудия «на кола» лафета. Документы сохранили имя «Степана злотника», который резал «литеры на титулах и верши, что должны быть на делках». Столяр Хломада занимался изготовлением «кол под гарматы». Упоминаются также «Петр слесарь», «гисер (отливщик букв-- М. Т.) Герман, тесля мирский», кузнецы.

Пушки последней серии отливок -- не только оружие. С полным правом их можно отнести к подлинным произведениям литейного искусства. Стволы пушек напоминали причудливые колонны, перекрученные стволы деревьев с объемными изображениями попугаев, сов, семиглавых чудищ, песьих голов и др. Это придавало им экзотичность и привлекательность. Оригинальны были и латинские надписи на их стволах: «Гидра. Готовит траур, скоро тронет черной отметиной». «Попугай. Всех умерщвляю, кого кривым клювом ударяю». «Сова. Катастрофу предсказываю каждому, если кто-либо прибудет как разрушитель». «Химера. Уничтожаю врага огненным горлом зияющей химеры» и т. п.;

Отливка пушек в Несвиже продолжалась и позже -- в XVII--XVIII вв., когда делались железные навальные орудия 6-фунтового калибра. В 1743 г. отлили серию 3-фунтовых бронзовых орудий и 12 стволов. 2-фунтовые пушки делали в 1749, 1753, 1756, 1760 и 1762 гг. Еще в 1785 г. в присутствии короля Станислава Августа была отлита 24-фунтовая пушка, украшенная выгравированными сценами пребывания в Несвиже короля и его придворных. В тот же год в замке насчитывалось 66 пушек.

Неудивительно, что Несвижский замок во время русско-польской войны выдержал осады войск в 1654 и 1659 гг. В 1706 г. войска шведского короля Карла XII взяли его после длительной осады, ограбив дворец и взорвав мощные замковые бастионы.

Востановленный снова в 20-е годы XVIII в., Несвижский замок постепенно утрачивал первоначальные черты, существенно изменив систему своей фортификации. Обмурованные бастионы, которые подорвали шведы, уступили место новым, земляным.

Что касается внутризамковых жилых и хозяйственных построек, то их на протяжении XVII и XVIII вв. не раз перестраивали, надстраивали и дополняли новыми архитектурными деталями. Так, главный дворцовый корпус в середине XVIII в. переделали и надстроили, дополнив трехэтажными объемами. Вместе с двумя другими перестроенными корпусами они образовали открытый двор. Усложнились украшения фасадов, стены стали члениться пилястрами. Очень красиво смотрелся ризалит, поднятый до четырех с половиной этажей и завершенный фронтоном. Его удачное архи-тектурно-художественное решение еще больше подчеркивается пластикой пилястр, богатым рельефным декором и скульптурными вставками в стиле позднего барокко. Особенно щедро украшен щит фронтона, поля откосов с обеих сторон ризалита и межпилястровые промежутки. В XVIII в. перестроили браму замка, а крылья дворца соединили двухэтажной галереей.

В общей планировке и объемном построении замка заметна тенденция симметричности. Она в значительной степени повлияла на идею создания дворцово-замкового ансамбля с большим открытым двором, окруженным монументальными строениями. Силуэт ансамбля, усиленный стройными башнями и башенками, приобрел романтическую привлекательность, а вода прудов и яркая зелень ландшафтного парка завершили становление дворцово- замкового комплекса -- одного из наилучших в Восточной Европе.

Информация по материалам архивов научно-технической документации (БГАНТД). Фондов проектного института "Гродногражданпроект", специальных научно-реставрационных производственных мастерских, творческой архитектурно-проектной мастерской "Минскархпроект" Белорусского союза архитекторов.

По материалам книги Ткачева М.А. "Замки Беларуси"